Апокалипсис Welcome - Страница 100

К оглавлению

100

– Вы обсуждаете меня как вещь, – возмущаюсь я. – А я могу решить?

– Нет, – хором отвечают ангел и демон, не отрываясь друг от друга.

Противостояние длится с минуту. Демон первый отводит глаза.

– Хорошо, – бурчит он. – Я иду за «смертьфоном». Но, клянусь Сатаной… если ты поставишь под угрозу мою карьеру в тот момент, когда мне уже почти подчинился Северный сектор Ада… это означает открытую войну.

Черное лицо ангела отражает целую гамму чувств – снисходительность, недовольство, небрежность и нетерпение. В самом конце этой небольшой сюиты он приподнимает левую бровь: видимо, жест означает насмешку.

– Покажись доктору, брателло, – усмехается Аваддон. – Пусть пропишет тебе таблетки от паранойи. Ты долго будешь тут топтаться? Если несложно, раздобудь по дороге что-нибудь огнестрельное. У меня с собой только ятаган, отнял у янычара.

Найдешь «смертьфон» – сразу звони Сатане… а то знаю тебя: начнешь выяснять, какие туда мобильные игры загружены.

Не ответив, демон отступает в белое облако: его лицо исчезло в пыли. Ангел, не дожидаясь приглашения, протискивается в «шалаш», притащив с собой кривую янычарскую саблю без ножен. Я подползаю ближе к нему.

– Ну а теперь, – подначиваю я. – Рассказывай, за что наказали тех троих?

Ни ангел, ни невеста не могут видеть странную фигуру у дымящихся обломков Теремного дворца. Она стоит, раскинув руки крестом, прикрыв дрожащие веки, поднимая к небу молочно-белое лицо. Рядом в молчаливом ожидании замерли три человека. Их кожу покрывают ожоги, свежие раны кровоточат, от лохмотьев одежды исходит запах гари. У мужчины с бритой головой на горле багровеет шрам, покрытый засохшей коркой. Пальцы фигуры шевелятся, ощупывая туман – так, словно он состоит из гранита.

Он открывает глаза. Зрачков не видно – только белки.

– Она здесь, – внятно шепчет Мидас, кусая губы. – Она совсем рядом…

Глава IX. Путь на Голгофу
(Под утро, Москва, Кремль)

Сигнал «смертьфона» терзал голову, пробивая мозг насквозь, как стрела. Упругие радиоволны раз за разом отскакивали от барабанных перепонок. Уже очевидно: когда аппарат использовали для последнего разговора, то забыли отключить маячок системы обнаружения. Пыль тягуче оседала вниз, давая возможность рассмотреть очертания изломанных тел и здания, лежащие в руинах, – утреннее солнце уже пробивалось сквозь белый туман. «Новоживые» братки, убитые на разборках девяностых, пришли в себя быстрее остальных. Приняв на грудь слоновью порцию коньяку из кремлевских подвалов, они вовсю отплясывали в тумане, отсвечивая красными пятнами пиджаков. Искалеченный градом музыкальный центр из разграбленного ГУМа давился старым компактом, делясь на всю площадь децибелами лихой песни, когда-то сотрясавшей все столичные танцполы:


There was a king with magic hands
There was a crown and a touch of gold
The crown was up in the game of chance
Welcome, king Midas…

– Симпатичная песенка, – порадовался Агарес. – И как нельзя кстати.

Бесцеремонно перешагивая через упившихся баварских рейтаров, демон быстро добрался до живописных развалин: задавленные бетонными плитами с упавшего потолка, среди рухнувших стен издохшей змеей зависли ряды зрительских кресел концертного зала. Агарес склонил голову, и радиоволна от «смертьфона» вновь наполнила болью его уши. Посреди кресел шустро орудовали бабки-мешочницы в серых пуховых платках, используя штыки «калашниковых», старушки с хозяйственной радостью отдирали от сидений красную обивку. Агарес успел побывать на ведущих мировых войнах в качестве координатора Ада, и мародерство было ему не в новинку. Морализаторством демон тоже не страдал. Однако столь откровенное наслаждение халявой на фоне печального антуража ввергло его в огорчение.

– Бабуля, – по-свойски обратился Агарес к старухе, возившейся с материей. – Шла бы ты домой, то есть на кладбище. Неделю грабишь, отдохни слегка.

– Я ж не твое беру, – огрызнулась бабка, не прекращая занятий. – Обчественное. Все равно добру пропадать. А ткань-то еще сгодится.

– Бабушкаааа… – душевно протянул демон. – Тебя кирпичом в лоб убило, что ли? Конец света, бля. Оставь кресло в покое, на Страшный Суд не возьмешь.

– Не я, так другие, – предъявила Агаресу стародавний аргумент бабка. – А ты, касатик, шел себе – вот и иди своей дорогой. Других давай уму-разуму учи.

В прежнее время демон порвал бы старуху в клочья за один факт препирательства с силами Ада, но сейчас ему не хотелось тратить время. Обойдя бабулю, Агарес вспрыгнул на спинку освежеванного кресла: правильно рассчитав расстояние, он легко перемахнул на тлеющую сцену, усеянную дырами от метеоритов. Оттуда уже рукой было подать до коридора с гримерками: точнее, груды строительного мусора, лежавшей на месте комнат. Сигнал «маячил» совсем близко: запустив левую руку по локоть в щебень, Агарес без лишних проволочек нащупал то, что ему требовалось. Стиснув пальцы вокруг добычи, демон облегченно улыбнулся, свободной рукой начертив на лбу пентаграмму. Спустя миг он вытащил из обломков китайскую шкатулку с перламутровыми драконами, потайной рычажок, как обычно, располагался сбоку. После нажатия крышка величаво открылась, тихо жужжа, словно дверца лифта, – на шелковом ложе покоился розовый мобильный телефон с крышкой, оснащенной стразами от Сваровски. Сбоку блестела золотая табличка с именем владельца. Прочитав ее, Агарес скривил рот, но сумел воздержаться от комментариев вслух. Взвесив предмет на руке, демон, размахнувшись, швырнул мобильник в бетонную плиту: стразы брызнули в стороны искрящимися огоньками. «Смертьфон» находился внутри, гламурный сотовый служил «скорлупой». Постоянный пин-код не менялся – набрав 666, демон привел в действие секретный вызов Дьявола…

100